Книги
Заключение
Облик Пскова первой половины XIV в. восстанавливается с большими трудностями. Мы можем определить границы города, направления роста посада и местоположение ряда важных объектов. Детализация, как и для других периодов, возможна с помощью археологического материала, пока явно недостаточного.
ТОПОГРАФИЯ ГОРОДА И ПОСАДА
Так же локализовали ее Василев, Окулич-Казарин, Спегальский и ряд других исследователей. Изображения Пскова на иконах и планы XVIII—XIX вв. позволяют считать, что в течение последних веков положение улицы не менялось. Она упоминается в ряде известий XVII в. Так, в 1610 г. на ней была поставлена «полковая пушечка» для стрельбы по Рыбницким воротам. В 1615 г. шведы, пробившись в Псков через нижние решетки, добрались до Званицы. Званицкое сто упоминается и в платежной книге 1585—1587 гг.
Коровья гридница, возможно, находилась в той части Званицы, где был Воскресенский со Стадища монастырь.
Званица шла от Примостья к Варлаамовским воротам Окольного города вдоль береговой террасы Псковы, а севернее — Великой. На улицу выходили церкви Козмы и Дамияна и Варлаама. Несколько восточнее располагались монастыри Ильинский, Спаса Надолбин и Воскресенский. На иконе Сретение Богородицы улица названа Большой.
Званица за пределами псковского посада переходила в дорогу на север Псковской земли. Возможно, отсюда объясняется и ее название. По ней въезжали в Псков. «Званец» (ж. «Званка») — так называли званых, приглашенных гостей.
Ларь на сенех (лари) как место хранения государственных документов и казны Пскова неоднократно называется в летописях (1468, 1469, 1470, 1484, 1485, 1509 гг.). «В ларь» была положена грамота о священнических крепостях и церковных вещах, написанная с благословения Пскова. Она, как объясняли в 1469 г. псковичи владыке Ионе, должна была помочь двум избранным священникам управлять церковными делами Пскова, так как владыке справиться с ними за короткое и редкое пребывание в Пскове невозможно. Грамота была составлена на основе Номоканона. В 1470' г. псковичи вынуждены были по настоянию митрополита и владыки вынуть и «подрать» грамоту ларную крепостную, «а лежяла оу лари тая грамота положена год да пол третья месяца» (ПЗЛ).
В 1484 г. без ведома Пскова посадники и князь Ярослав «грамотоу новую списали ив ларь вложили на сенях», за что посадников «из заповеди закликаша» (П1Л). Действия посадников и князя явились наруше-нием псковской «пошлины», по которой изменение законодательства возможно было только по решению веча. Этим известием подчеркивается и важность ларя как места хранения государственных документов. Тогда же, вероятно, по постановлению веча в ларь была положена «мертвая грамота» на виновных посадников, которую после долгой борьбы псковичи были вынуждены «выкинуть» по настоянию великого князя (1485 г.). В 1485 г. в Псков приехал некий игумен Евфимий, до пострижения бывший ларником в Пскове («Есип ларник»). Владыка Геннадий собирался сделать его своим наместником в Пскове (архимандритом), чему воспротивились псковичи, помня, что, будучи ларником, он «в той власти много зла народу оучини, и смяте всемь Псковом, и оу посадников и оу ябедников и оу правых людей того ради Есипа ларника много посекоша дворов, и самого много казнивше выведоша на посечение» (П2Л). Именно Есип ларник был хранителем архива Пскова в момент нарушения псковской пошлины посадниками и князем. В летописном тексте ясно чувствуется недавность событий, связанных с ним, и живое участие летописца в описываемом. Это известие дополнительно свидетельствует о том, что ларь на сенех — никак не княжеский архив, как считали Л. В. Черепнин и Б. Б. Кафенгауз.